*В данной статье ошибочно упоминается понятие «язык жестов». Корректная терминология – русский жестовый язык / жестовый язык (примечание НОЧУ ДПО «УМЦ ВОГ»).
17 июня 1988 года Европейский парламент принял решение о том, что язык жестов должен быть признан официальным языком каждой европейской нации.
Определение языка — это «основанная на символах информационная система, которая служит для конструирования, хранения и передачи информации при приобретении знаний о мире и установлении коммуникации между индивидами».
В начале 20 века выдающийся французский лингвист Фердинанд де Соссюр (1857−1913) лаконично выразил неразрывную связь между людьми и языком. Он предположил, что обычаи общества отражаются в его языке и, наоборот, язык в значительной степени формирует общество. «Там, где есть язык, есть сообщество, а там, где нет языка, нет и сообщества».
По наблюдениям лингвистов, «уникальность русского языка как средства межэтнического общения проявилась в том, что он не вытеснял и не ассимилировал другие языки, а функционировал наряду с ними, выполняя свои собственные социальные роли. Между тем русский язык активно взаимодействовал с языками народов СССР. Это взаимодействие ознаменовалось появлением общего словарного запаса, причем русский язык сыграл ведущую роль в его формировании».
Давайте повторим этот момент: русский язык скорее способствовал развитию национальных языков, чем заменил их, обогатив их лексикон.
Осведомленность об инвалидах по слуху и глухих людях в России и за рубежом отражается в использовании слова «глухой», которое пишется с большой буквы для обозначения национальности и со строчной буквы для обозначения медицинского термина. Сообщество глухих в России идентифицирует себя как отдельную этническую группу со своим собственным языком, культурой и образом мышления. Язык жестов, их родной язык, представляет собой сложную лингвистическую систему со своей собственной грамматикой и стилем, а не просто кодировку русского языка. Существует два типа языка жестов: разговорный и расчетливый. Первый является речью повседневного общения глухих, в то время как второй используется в более технических или научных целях. Язык жестов когда-то считался грубой имитацией вербального языка, но структурная лингвистика сделала возможным его научное изучение. Однако паттерны, используемые в разговорном языке жестов, все еще до конца не поняты.
Язык жестов-калька, копирующий устную и письменную русскую речь, относится ко второй категории языка жестов. Однако важно определить, является ли язык жестов действительно языком или просто набором неорганизованных жестов.
Уильям Сток, американский исследователь, впервые предположил в 1960-х годах, что язык жестов — это сам по себе язык, а не просто репрезентация разговорного английского. Несмотря на первоначальное сопротивление этой идее, исследования показали, что язык жестов представляет собой сложную лингвистическую систему с множеством регулярных средств для выражения значений и взаимосвязей между ними.
В предыдущих публикациях было установлено, что на слух приходится более 80% потребляемой информации, в то время как на зрение приходится менее 20%.
Цель данной статьи — изучить, как состояние и развитие языка жестов влияет на формирование менталитета глухого человека. Играет ли язык жестов как язык фундаментальную роль в формировании личности глухого человека, его установок, мировоззрения, культуры и общего ментального склада?
Глухие обладают уникальными образцами мышления, которые являются результатом неспособности формировать абстрактные понятия без использования языка. В отличие от слышащих людей, которые используют слова для формирования абстрактных идей и получения социальной информации, глухие люди развивают мышление, основанное исключительно на образах. Эти образы конкретны и недвусмысленны, им не хватает способности представлять абстрактные понятия. Однако это различие имеет различные последствия для речи глухого человека, такие как аграмматический язык и ограничения в абстрактном мышлении, пространственной ориентации и усвоении социально значимой информации. Кроме того, хронический инфантилизм и асоциальность могут развиться из-за неспособности получать важную социальную информацию. Инфантилизм относится к сохранению детских физических и психических черт у взрослых, что может привести к эмоциональной нестабильности, незрелым суждениям и подчинению.
Важность языка жестов и его признание обществом появились относительно недавно. В России первая экспериментальная школа для глухих была создана в Москве 2 декабря 1806 года по указанию императрицы Марии Федоровны, супруги императора Павла I. К созданию этой школы подтолкнула встреча императрицы в парке с глухим мальчиком, который общался со своей тетей с помощью жестов. Это событие оказало глубокое влияние на императрицу, которая позже записала в своем дневнике, что всю ночь не могла уснуть, думая о бедственном положении глухих. В 1820 году школа была переведена в Санкт-Петербург, где многие учителя признали решающую роль жестов в образовании, общении и развитии глухих. Поскольку язык жестов является родным языком глухих, обучение русскому языку жестов и общение со слышащими людьми с помощью жестов — это подходящий подход, учитывающий уникальные особенности мышления глухих.
К сожалению, в истории были периоды, когда язык жестов осуждался и его использование не поощрялось. Преобладающим мнением было то, что глухих следует учить говорить с помощью устной речи, не принимая во внимание уникальный способ мышления глухого человека, его восприятие мира и его психологию. В 1880 году состоялся второй «Международный конгресс по улучшению жизни глухонемых 2», целью которого было решение вопросов, связанных с обучением языку общения глухих. На конгрессе сторонников «чисто устного метода обучения (CHUM)», который включал чтение по губам, было больше, чем тех, кто поддерживал язык жестов. Во время конгресса язык жестов был практически уничтожен, а «чистый устный метод» был объявлен общепризнанной унифицированной системой обучения, которая была более эффективной, чем язык жестов.
Эта позиция была поддержана широкой общественностью и прессой. Была принята резолюция, в которой говорилось, что устной речи следует отдавать предпочтение перед языком жестов в обучении и воспитании глухих. В результате этой резолюции сторонники языка жестов были исключены из системы образования для глухих, а все учителя для глухих были уволены по всей Европе, включая Россию. Язык жестов был запрещен в течение столетия, и аналогичная позиция по отказу от жестов все еще имеет сторонников сегодня. Тем не менее, в 2013 году марш глухих, выступающих за официальное признание их языка жестов, прошел в Милане, где разрушительное воздействие на язык жестов произошло более века назад.
Многие глухие люди испытывают трудности с чтением, что может привести к отсутствию мотивации продолжать процесс, поскольку им кажется, что они не могут осмыслить материал. Это отсутствие мотивации может привести к сокращению словарного запаса и навыков критического мышления, ограничивая их интеллектуальные способности и сужая их мировоззрение. К сожалению, после завершения своего образования многие глухие люди не могут получить высшее образование по целому ряду причин, включая отсутствие возможностей и низкое качество образования. Следовательно, они сталкиваются с трудностями при приобретении новых знаний и информации, что затрудняет их адаптацию к окружающему миру. Это отсутствие мотивации к изучению и пониманию новой информации препятствует их личностному развитию, в конечном счете приводя к негативному взгляду на мир. Этот порочный круг часто сохраняется из-за отсутствия возможностей и ресурсов, имеющихся в распоряжении сообщества глухих.
Течения и концепции жестового языка
Переходя к теме обучения глухих людей, отметим отсутствие доступной статистики о количестве глухих и слабослышащих людей в России, обучающихся в средних, средне-профессиональных и высших учебных заведениях. Однако исследование М. Н. Реута, проведенное в 2000 году, проливает некоторый свет на ситуацию. Согласно исследованию, в России насчитывается более 320 000 глухих, что составляет 112 человек на 100 000 жителей. В Татарстане насчитывается 4339 человек с нарушениями слуха, из которых 201 человек отнесен к категории инвалидов первой и второй групп, а 2 016 — к третьей группе. Среди них только два человека имеют высшее образование, а 750 — среднее. Кроме того, только 574 человека обучаются в школах, колледжах и профессионально-технических училищах, а в школе-интернате 239 учащихся, в вечерней школе 88 человек, в профессионально-техническом училище 15 человек и в EPC TISBI 16 человек. Эти цифры демонстрируют, как мало глухих людей имеют возможность продолжить свое образование.
С момента публикации этого исследования ситуация существенно не улучшилась, и цифры остались в основном прежними. Президент ВОГ В. Н. Рухледев сообщает, что по состоянию на 2014 год только 7 университетов и 20 средних специальных учебных заведений предлагают образование глухим в России. Приведенные цифры дают четкое представление о проблемах, с которыми сталкивается сообщество глухих при получении доступа к возможностям получения образования.
В России сложились прочные традиции преподавания языка жестов, особенно для глухих детей в дошкольных учреждениях и начальной школе. Однако это внимание не распространяется на среднее и высшее образование. За преподавание языка жестов в этих учреждениях отвечают переводчики русского языка жестов, а не специализированный преподавательский состав. Такое недостаточное внимание к высшему образованию привело к тому, что несколько научных школ разработали различные методики обучения языку жестов детей с отклонениями в развитии. Целью данного исследования является обзор практических результатов отечественной системы среднего образования для глухих и слабослышащих с акцентом на три основные концепции обучения глухих: систему Леонхарда, двуязычную систему Зайцевой-Комаровой и классический метод И. Ф. Хайльмана. Важно отметить, что последний этап социализации глухих ложится на плечи сурдопереводчиков русского языка в технических школах, колледжах и университетах, прежде чем эти люди выйдут в самостоятельную жизнь.
17 июня 1988 года Европейский парламент принял решение о том, что язык жестов должен быть признан официальным языком каждой европейской нации.
Определение языка — это «основанная на символах информационная система, которая служит для конструирования, хранения и передачи информации при приобретении знаний о мире и установлении коммуникации между индивидами».
В начале 20 века выдающийся французский лингвист Фердинанд де Соссюр (1857−1913) лаконично выразил неразрывную связь между людьми и языком. Он предположил, что обычаи общества отражаются в его языке и, наоборот, язык в значительной степени формирует общество. «Там, где есть язык, есть сообщество, а там, где нет языка, нет и сообщества».
По наблюдениям лингвистов, «уникальность русского языка как средства межэтнического общения проявилась в том, что он не вытеснял и не ассимилировал другие языки, а функционировал наряду с ними, выполняя свои собственные социальные роли. Между тем русский язык активно взаимодействовал с языками народов СССР. Это взаимодействие ознаменовалось появлением общего словарного запаса, причем русский язык сыграл ведущую роль в его формировании».
Давайте повторим этот момент: русский язык скорее способствовал развитию национальных языков, чем заменил их, обогатив их лексикон.
Осведомленность об инвалидах по слуху и глухих людях в России и за рубежом отражается в использовании слова «глухой», которое пишется с большой буквы для обозначения национальности и со строчной буквы для обозначения медицинского термина. Сообщество глухих в России идентифицирует себя как отдельную этническую группу со своим собственным языком, культурой и образом мышления. Язык жестов, их родной язык, представляет собой сложную лингвистическую систему со своей собственной грамматикой и стилем, а не просто кодировку русского языка. Существует два типа языка жестов: разговорный и расчетливый. Первый является речью повседневного общения глухих, в то время как второй используется в более технических или научных целях. Язык жестов когда-то считался грубой имитацией вербального языка, но структурная лингвистика сделала возможным его научное изучение. Однако паттерны, используемые в разговорном языке жестов, все еще до конца не поняты.
Язык жестов-калька, копирующий устную и письменную русскую речь, относится ко второй категории языка жестов. Однако важно определить, является ли язык жестов действительно языком или просто набором неорганизованных жестов.
Уильям Сток, американский исследователь, впервые предположил в 1960-х годах, что язык жестов — это сам по себе язык, а не просто репрезентация разговорного английского. Несмотря на первоначальное сопротивление этой идее, исследования показали, что язык жестов представляет собой сложную лингвистическую систему с множеством регулярных средств для выражения значений и взаимосвязей между ними.
В предыдущих публикациях было установлено, что на слух приходится более 80% потребляемой информации, в то время как на зрение приходится менее 20%.
Цель данной статьи — изучить, как состояние и развитие языка жестов влияет на формирование менталитета глухого человека. Играет ли язык жестов как язык фундаментальную роль в формировании личности глухого человека, его установок, мировоззрения, культуры и общего ментального склада?
Глухие обладают уникальными образцами мышления, которые являются результатом неспособности формировать абстрактные понятия без использования языка. В отличие от слышащих людей, которые используют слова для формирования абстрактных идей и получения социальной информации, глухие люди развивают мышление, основанное исключительно на образах. Эти образы конкретны и недвусмысленны, им не хватает способности представлять абстрактные понятия. Однако это различие имеет различные последствия для речи глухого человека, такие как аграмматический язык и ограничения в абстрактном мышлении, пространственной ориентации и усвоении социально значимой информации. Кроме того, хронический инфантилизм и асоциальность могут развиться из-за неспособности получать важную социальную информацию. Инфантилизм относится к сохранению детских физических и психических черт у взрослых, что может привести к эмоциональной нестабильности, незрелым суждениям и подчинению.
Важность языка жестов и его признание обществом появились относительно недавно. В России первая экспериментальная школа для глухих была создана в Москве 2 декабря 1806 года по указанию императрицы Марии Федоровны, супруги императора Павла I. К созданию этой школы подтолкнула встреча императрицы в парке с глухим мальчиком, который общался со своей тетей с помощью жестов. Это событие оказало глубокое влияние на императрицу, которая позже записала в своем дневнике, что всю ночь не могла уснуть, думая о бедственном положении глухих. В 1820 году школа была переведена в Санкт-Петербург, где многие учителя признали решающую роль жестов в образовании, общении и развитии глухих. Поскольку язык жестов является родным языком глухих, обучение русскому языку жестов и общение со слышащими людьми с помощью жестов — это подходящий подход, учитывающий уникальные особенности мышления глухих.
К сожалению, в истории были периоды, когда язык жестов осуждался и его использование не поощрялось. Преобладающим мнением было то, что глухих следует учить говорить с помощью устной речи, не принимая во внимание уникальный способ мышления глухого человека, его восприятие мира и его психологию. В 1880 году состоялся второй «Международный конгресс по улучшению жизни глухонемых 2», целью которого было решение вопросов, связанных с обучением языку общения глухих. На конгрессе сторонников «чисто устного метода обучения (CHUM)», который включал чтение по губам, было больше, чем тех, кто поддерживал язык жестов. Во время конгресса язык жестов был практически уничтожен, а «чистый устный метод» был объявлен общепризнанной унифицированной системой обучения, которая была более эффективной, чем язык жестов.
Эта позиция была поддержана широкой общественностью и прессой. Была принята резолюция, в которой говорилось, что устной речи следует отдавать предпочтение перед языком жестов в обучении и воспитании глухих. В результате этой резолюции сторонники языка жестов были исключены из системы образования для глухих, а все учителя для глухих были уволены по всей Европе, включая Россию. Язык жестов был запрещен в течение столетия, и аналогичная позиция по отказу от жестов все еще имеет сторонников сегодня. Тем не менее, в 2013 году марш глухих, выступающих за официальное признание их языка жестов, прошел в Милане, где разрушительное воздействие на язык жестов произошло более века назад.
Многие глухие люди испытывают трудности с чтением, что может привести к отсутствию мотивации продолжать процесс, поскольку им кажется, что они не могут осмыслить материал. Это отсутствие мотивации может привести к сокращению словарного запаса и навыков критического мышления, ограничивая их интеллектуальные способности и сужая их мировоззрение. К сожалению, после завершения своего образования многие глухие люди не могут получить высшее образование по целому ряду причин, включая отсутствие возможностей и низкое качество образования. Следовательно, они сталкиваются с трудностями при приобретении новых знаний и информации, что затрудняет их адаптацию к окружающему миру. Это отсутствие мотивации к изучению и пониманию новой информации препятствует их личностному развитию, в конечном счете приводя к негативному взгляду на мир. Этот порочный круг часто сохраняется из-за отсутствия возможностей и ресурсов, имеющихся в распоряжении сообщества глухих.
Течения и концепции жестового языка
Переходя к теме обучения глухих людей, отметим отсутствие доступной статистики о количестве глухих и слабослышащих людей в России, обучающихся в средних, средне-профессиональных и высших учебных заведениях. Однако исследование М. Н. Реута, проведенное в 2000 году, проливает некоторый свет на ситуацию. Согласно исследованию, в России насчитывается более 320 000 глухих, что составляет 112 человек на 100 000 жителей. В Татарстане насчитывается 4339 человек с нарушениями слуха, из которых 201 человек отнесен к категории инвалидов первой и второй групп, а 2 016 — к третьей группе. Среди них только два человека имеют высшее образование, а 750 — среднее. Кроме того, только 574 человека обучаются в школах, колледжах и профессионально-технических училищах, а в школе-интернате 239 учащихся, в вечерней школе 88 человек, в профессионально-техническом училище 15 человек и в EPC TISBI 16 человек. Эти цифры демонстрируют, как мало глухих людей имеют возможность продолжить свое образование.
С момента публикации этого исследования ситуация существенно не улучшилась, и цифры остались в основном прежними. Президент ВОГ В. Н. Рухледев сообщает, что по состоянию на 2014 год только 7 университетов и 20 средних специальных учебных заведений предлагают образование глухим в России. Приведенные цифры дают четкое представление о проблемах, с которыми сталкивается сообщество глухих при получении доступа к возможностям получения образования.
В России сложились прочные традиции преподавания языка жестов, особенно для глухих детей в дошкольных учреждениях и начальной школе. Однако это внимание не распространяется на среднее и высшее образование. За преподавание языка жестов в этих учреждениях отвечают переводчики русского языка жестов, а не специализированный преподавательский состав. Такое недостаточное внимание к высшему образованию привело к тому, что несколько научных школ разработали различные методики обучения языку жестов детей с отклонениями в развитии. Целью данного исследования является обзор практических результатов отечественной системы среднего образования для глухих и слабослышащих с акцентом на три основные концепции обучения глухих: систему Леонхарда, двуязычную систему Зайцевой-Комаровой и классический метод И. Ф. Хайльмана. Важно отметить, что последний этап социализации глухих ложится на плечи сурдопереводчиков русского языка в технических школах, колледжах и университетах, прежде чем эти люди выйдут в самостоятельную жизнь.
Система обучения глухих под названием «Система Леонарда» была возрождена в России во второй половине 20 века и описывается как «Чисто устный метод». Этот подход, разработанный Е. И. Леонхардом, Н. Д. Шматко и Т. В. Пелымской, направлен на социальную и культурную реабилитацию глухих детей и их полную интеграцию в слышащее общество. Однако на практике это противоречиво и направлено на обучение глухого ребенка слышать и говорить, активно подавляя язык жестов и его дактильную форму. Метод предполагает обучение глухих детей в обычной школе со слышащими детьми, где язык жестов запрещен. Цель состоит в том, чтобы интегрировать ребенка в общество. Система используется в семьях с детьми с нарушениями слуха, специальных группах детских садов, специальных дошкольных учреждениях, специальных классах в общеобразовательных школах, спецшколах и сурдологических кабинетах более чем в 120 городах России и 11 странах СНГ. За последние несколько десятилетий система Леонарда подготовила новое поколение говорящих глухих детей, некоторые из которых получили высшее образование в престижных учебных заведениях России, США, Англии и Израиля.
Система Леонарда воплощает ценности гуманизма, но ее результаты вызывают беспокойство. Наблюдая за выпускниками этой системы в колледже и слыша отзывы других, становится ясно, что повторяется одна и та же картина: разбитые судьбы, травмированная психика и страх общения из-за трудностей в диалоге. Корень проблемы заключается в том, что глухие дети учатся среди слышащих сверстников, но они не могут полноценно общаться с ними. Чтение по губам возможно только при непосредственном визуальном контакте, а условия в коллективе не всегда идеальны. Учителя ориентированы на слух и не всегда приспосабливаются к глухим ученикам. Система Леонхарда не обучает языку жестов, что приводит к отделению от других глухих людей. У глухих леонгардцев развивается комплекс превосходства над теми, кто посещает специальные школы для глухих. Здесь отсутствуют системы коммуникации или адаптации, что приводит к чувству моральной изоляции и дискомфорта.
Следовательно, глухие люди, проходящие обучение по системе Леонхарда, часто отвергаются сообществом слышащих из-за их неспособности эффективно общаться. Эти люди с трудом понимают повседневные концепции, связанные со слухом, и в результате общение с ними может быть чрезвычайно трудным. Точно так же глухие люди, которые не прошли обучение по этой системе, отвергают их, потому что на них смотрят как на посторонних, которые не понимают жестов, которые являются основополагающими для их общения. Этим людям обычно 19−20 лет, когда они начинают изучать новый язык, что является трудным и длительным процессом. К сожалению, многие из этих людей остаются изолированными от общества на протяжении всей своей жизни, чувствуя свое превосходство над другими глухими людьми, в то же время будучи отвергнутыми как слышащими, так и глухонемыми сообществами. Такие люди ведут трагическую жизнь и часто впадают в депрессию, не в состоянии ни с кем связаться. Однако горстке выдающихся личностей удается преодолеть эти барьеры, о чем свидетельствуют истории успеха Э. И. Леонхарда. Тем не менее, эти люди остаются в меньшинстве.
Двуязычная система Зайцевой-Комаровой использует иной подход, чем система Леонарда, когда дело доходит до обучения глухих людей. Вместо того чтобы отдавать предпочтение разговорному языку, язык жестов преподается в качестве основного с раннего возраста. Этот метод позволяет глухим людям развить прочную основу владения естественным языком без ущерба для их когнитивного развития в ранние годы, чтобы компенсировать недостаток слуха. Русский язык жестов включает в себя две части: вычислительный язык жестов и разговорный язык жестов, которые некоторые эксперты считают неразделимыми. Однако есть некоторые, кто оспаривает статус этих двух типов языка жестов и утверждает, что один является «аутентичным языком», в то время как другой является «неязыковым» для тех, кто не может выучить язык оригинала. Работа Галины Лазаревой показала, что эти два типа языка жестов являются неотъемлемой частью друг друга и к ним следует относиться как к таковым.
Как упоминалось ранее, двуязычная система Зайцевой-Комаровой уделяет приоритетное внимание обучению глухих людей языку жестов. Однако она кардинально отличается от системы Зайцевой, которая полностью изменяет первоначальную концепцию. Модернизированная система А. А. Комаровой игнорирует вычислительный язык жестов, вместо этого возвышая разговорный язык жестов как доминирующую форму и обозначая его как «аутентичный» язык жестов глухих — истинно русский язык жестов.
Таким образом, можно утверждать, что язык жестов является стандартизированным литературным языком жестов, тогда как язык, используемый в повседневном и неформальном общении, разговорный язык жестов, считается нестандартизированной формой. Как и разговорные языки, стандартизированный и нестандартизированный язык жестов являются неотъемлемой частью русского языка жестов, что подчеркивает его сложность и необходимость дальнейших исследований.
Работа всей жизни Джозефа Флориановича Хейлмана сосредоточена вокруг его непревзойденного и наиболее полного 4-томного словаря русского языка жестов «Специфические средства общения для глухих», а также пособия «Сборник тестов и упражнений для перевода по дактилологии и мимикрии», которая более 40 лет готовила несколько поколений профессиональных сурдопереводчиков в Советском Союзе и современной России.
В методике подчеркивается использование всех доступных средств, особенно языка жестов, для обучения глухих как второму иностранному языку. Основное внимание уделяется обучению русскому языку с акцентом на смысловое значение, передаваемое с помощью жестов.
Классическая методика Хейлмана основана на целостном подходе к личности глухого человека. Он утверждает, что использование устной речи, как устной, так и письменной, а также социальная и культурная адаптация глухих в слышащей среде не привели к исчезновению специфических методов коммуникации. Вместо этого они используются в качестве учебных пособий в специальных учебных заведениях и являются вербальными знаковыми системами для групп глухих людей.
Многие глухие люди, обучавшиеся по этому методу, стали известными поэтами, учеными и художниками. Они хорошо образованы, обладают хорошо развитым мышлением и обладают высокими интеллектуальными способностями. Их превосходное владение русским письменным языком таково, что невозможно сказать, было ли это написано глухим или слышащим человеком.
Социум и глухие — адаптация
Согласно Д. М. Булынко, общества состоят из разных слоев, которые представляют собой сообщества, разделяющие общий образ жизни и обладающие внутренним единством и внешним разнообразием. Слои являются важнейшими элементами социальной структуры, и в здоровых обществах они взаимодействуют и интегрируются друг с другом, рассматривая другие слои как партнеров одного и того же общества. Однако, когда интеграционные процессы нарушаются, страта может стать стигматизацией, закрытой социальной группой, которая рассматривает всех посторонних как врагов и представляет значительную опасность для общества.
Основным положением двуязычия является прекращение обязательной подготовки глухого учащегося к ассимиляции со слышащим большинством, что создает прослойку. Использование термина «ассимиляция» неточно, а «адаптация» более уместна, поскольку глухой человек физиологически не может стать слышащим. Возникает вопрос о том, кто к кому должен приспосабливаться, и общий ответ заключается в том, что меньшинство должно приспосабливаться к большинству.
Важно проводить различие между ассимиляцией и адаптацией социальных групп. Ассимиляция — это односторонний процесс, ведущий к полному исчезновению ассимилируемой группы в обществе в целом, тогда как адаптация — это взаимный процесс, ведущий к взаимным изменениям, но никогда к исчезновению одной из групп. Целью адаптации является гармония, и важно, чтобы все члены общества работали над ее достижением.
Социум и глухие — рынок
В современной России существует рыночная экономика, где большинство предприятий находятся в частной собственности и работают на самообеспечении. Однако часто упускается из виду тот факт, что работник должен получать доход, в несколько раз превышающий его заработную плату, чтобы компенсировать расходы на заработную плату, налоги, управленческие расходы и прибыль. Ожидается, что глухие сотрудники будут получать доход на тех же условиях, а также компенсировать любой дискомфорт, вызванный их инвалидностью. Бизнес не несет ответственности за социализацию сотрудников и существует для получения прибыли.
Дискомфорт, испытываемый другими при работе с глухими людьми, обусловлен отсутствием у них доступа к социально значимой информации, что может привести к поведению, не соответствующему принятым в обществе нормам. Глухие люди могут совершать табуированные поступки, которые являются неожиданными, и приписывать свое поведение своей глухоте. В то время как общество стремится создать более благоприятную среду для глухих, отдельные люди также должны учитывать, создают ли они комфорт другим. Непризнание этого фактора может привести к конфликтам. Закон, признающий статус языка жестов, является одним из шагов на пути к интеграции, но важно помнить, что предприятия не несут ответственности за социальное обеспечение.
Заключение
В современной России существует рыночная экономика, где большинство предприятий находятся в частной собственности и работают на самообеспечении. Однако часто упускается из виду тот факт, что работник должен получать доход, в несколько раз превышающий его заработную плату, чтобы компенсировать расходы на заработную плату, налоги, управленческие расходы и прибыль. Ожидается, что глухие сотрудники будут получать доход на тех же условиях, а также компенсировать любой дискомфорт, вызванный их инвалидностью. Бизнес не несет ответственности за социализацию сотрудников и существует для получения прибыли.
Дискомфорт, испытываемый другими при работе с глухими людьми, обусловлен отсутствием у них доступа к социально значимой информации, что может привести к поведению, не соответствующему принятым в обществе нормам. Глухие люди могут совершать табуированные поступки, которые являются неожиданными, и приписывать свое поведение своей глухоте. В то время как общество стремится создать более благоприятную среду для глухих, отдельные люди также должны учитывать, создают ли они комфорт другим. Непризнание этого фактора может привести к конфликтам. Закон, признающий статус языка жестов, является одним из шагов на пути к интеграции, но важно помнить, что предприятия не несут ответственности за социальное обеспечение.
Система Леонарда воплощает ценности гуманизма, но ее результаты вызывают беспокойство. Наблюдая за выпускниками этой системы в колледже и слыша отзывы других, становится ясно, что повторяется одна и та же картина: разбитые судьбы, травмированная психика и страх общения из-за трудностей в диалоге. Корень проблемы заключается в том, что глухие дети учатся среди слышащих сверстников, но они не могут полноценно общаться с ними. Чтение по губам возможно только при непосредственном визуальном контакте, а условия в коллективе не всегда идеальны. Учителя ориентированы на слух и не всегда приспосабливаются к глухим ученикам. Система Леонхарда не обучает языку жестов, что приводит к отделению от других глухих людей. У глухих леонгардцев развивается комплекс превосходства над теми, кто посещает специальные школы для глухих. Здесь отсутствуют системы коммуникации или адаптации, что приводит к чувству моральной изоляции и дискомфорта.
Следовательно, глухие люди, проходящие обучение по системе Леонхарда, часто отвергаются сообществом слышащих из-за их неспособности эффективно общаться. Эти люди с трудом понимают повседневные концепции, связанные со слухом, и в результате общение с ними может быть чрезвычайно трудным. Точно так же глухие люди, которые не прошли обучение по этой системе, отвергают их, потому что на них смотрят как на посторонних, которые не понимают жестов, которые являются основополагающими для их общения. Этим людям обычно 19−20 лет, когда они начинают изучать новый язык, что является трудным и длительным процессом. К сожалению, многие из этих людей остаются изолированными от общества на протяжении всей своей жизни, чувствуя свое превосходство над другими глухими людьми, в то же время будучи отвергнутыми как слышащими, так и глухонемыми сообществами. Такие люди ведут трагическую жизнь и часто впадают в депрессию, не в состоянии ни с кем связаться. Однако горстке выдающихся личностей удается преодолеть эти барьеры, о чем свидетельствуют истории успеха Э. И. Леонхарда. Тем не менее, эти люди остаются в меньшинстве.
Двуязычная система Зайцевой-Комаровой использует иной подход, чем система Леонарда, когда дело доходит до обучения глухих людей. Вместо того чтобы отдавать предпочтение разговорному языку, язык жестов преподается в качестве основного с раннего возраста. Этот метод позволяет глухим людям развить прочную основу владения естественным языком без ущерба для их когнитивного развития в ранние годы, чтобы компенсировать недостаток слуха. Русский язык жестов включает в себя две части: вычислительный язык жестов и разговорный язык жестов, которые некоторые эксперты считают неразделимыми. Однако есть некоторые, кто оспаривает статус этих двух типов языка жестов и утверждает, что один является «аутентичным языком», в то время как другой является «неязыковым» для тех, кто не может выучить язык оригинала. Работа Галины Лазаревой показала, что эти два типа языка жестов являются неотъемлемой частью друг друга и к ним следует относиться как к таковым.
Как упоминалось ранее, двуязычная система Зайцевой-Комаровой уделяет приоритетное внимание обучению глухих людей языку жестов. Однако она кардинально отличается от системы Зайцевой, которая полностью изменяет первоначальную концепцию. Модернизированная система А. А. Комаровой игнорирует вычислительный язык жестов, вместо этого возвышая разговорный язык жестов как доминирующую форму и обозначая его как «аутентичный» язык жестов глухих — истинно русский язык жестов.
Таким образом, можно утверждать, что язык жестов является стандартизированным литературным языком жестов, тогда как язык, используемый в повседневном и неформальном общении, разговорный язык жестов, считается нестандартизированной формой. Как и разговорные языки, стандартизированный и нестандартизированный язык жестов являются неотъемлемой частью русского языка жестов, что подчеркивает его сложность и необходимость дальнейших исследований.
Работа всей жизни Джозефа Флориановича Хейлмана сосредоточена вокруг его непревзойденного и наиболее полного 4-томного словаря русского языка жестов «Специфические средства общения для глухих», а также пособия «Сборник тестов и упражнений для перевода по дактилологии и мимикрии», которая более 40 лет готовила несколько поколений профессиональных сурдопереводчиков в Советском Союзе и современной России.
В методике подчеркивается использование всех доступных средств, особенно языка жестов, для обучения глухих как второму иностранному языку. Основное внимание уделяется обучению русскому языку с акцентом на смысловое значение, передаваемое с помощью жестов.
Классическая методика Хейлмана основана на целостном подходе к личности глухого человека. Он утверждает, что использование устной речи, как устной, так и письменной, а также социальная и культурная адаптация глухих в слышащей среде не привели к исчезновению специфических методов коммуникации. Вместо этого они используются в качестве учебных пособий в специальных учебных заведениях и являются вербальными знаковыми системами для групп глухих людей.
Многие глухие люди, обучавшиеся по этому методу, стали известными поэтами, учеными и художниками. Они хорошо образованы, обладают хорошо развитым мышлением и обладают высокими интеллектуальными способностями. Их превосходное владение русским письменным языком таково, что невозможно сказать, было ли это написано глухим или слышащим человеком.
Социум и глухие — адаптация
Согласно Д. М. Булынко, общества состоят из разных слоев, которые представляют собой сообщества, разделяющие общий образ жизни и обладающие внутренним единством и внешним разнообразием. Слои являются важнейшими элементами социальной структуры, и в здоровых обществах они взаимодействуют и интегрируются друг с другом, рассматривая другие слои как партнеров одного и того же общества. Однако, когда интеграционные процессы нарушаются, страта может стать стигматизацией, закрытой социальной группой, которая рассматривает всех посторонних как врагов и представляет значительную опасность для общества.
Основным положением двуязычия является прекращение обязательной подготовки глухого учащегося к ассимиляции со слышащим большинством, что создает прослойку. Использование термина «ассимиляция» неточно, а «адаптация» более уместна, поскольку глухой человек физиологически не может стать слышащим. Возникает вопрос о том, кто к кому должен приспосабливаться, и общий ответ заключается в том, что меньшинство должно приспосабливаться к большинству.
Важно проводить различие между ассимиляцией и адаптацией социальных групп. Ассимиляция — это односторонний процесс, ведущий к полному исчезновению ассимилируемой группы в обществе в целом, тогда как адаптация — это взаимный процесс, ведущий к взаимным изменениям, но никогда к исчезновению одной из групп. Целью адаптации является гармония, и важно, чтобы все члены общества работали над ее достижением.
Социум и глухие — рынок
В современной России существует рыночная экономика, где большинство предприятий находятся в частной собственности и работают на самообеспечении. Однако часто упускается из виду тот факт, что работник должен получать доход, в несколько раз превышающий его заработную плату, чтобы компенсировать расходы на заработную плату, налоги, управленческие расходы и прибыль. Ожидается, что глухие сотрудники будут получать доход на тех же условиях, а также компенсировать любой дискомфорт, вызванный их инвалидностью. Бизнес не несет ответственности за социализацию сотрудников и существует для получения прибыли.
Дискомфорт, испытываемый другими при работе с глухими людьми, обусловлен отсутствием у них доступа к социально значимой информации, что может привести к поведению, не соответствующему принятым в обществе нормам. Глухие люди могут совершать табуированные поступки, которые являются неожиданными, и приписывать свое поведение своей глухоте. В то время как общество стремится создать более благоприятную среду для глухих, отдельные люди также должны учитывать, создают ли они комфорт другим. Непризнание этого фактора может привести к конфликтам. Закон, признающий статус языка жестов, является одним из шагов на пути к интеграции, но важно помнить, что предприятия не несут ответственности за социальное обеспечение.
Заключение
В современной России существует рыночная экономика, где большинство предприятий находятся в частной собственности и работают на самообеспечении. Однако часто упускается из виду тот факт, что работник должен получать доход, в несколько раз превышающий его заработную плату, чтобы компенсировать расходы на заработную плату, налоги, управленческие расходы и прибыль. Ожидается, что глухие сотрудники будут получать доход на тех же условиях, а также компенсировать любой дискомфорт, вызванный их инвалидностью. Бизнес не несет ответственности за социализацию сотрудников и существует для получения прибыли.
Дискомфорт, испытываемый другими при работе с глухими людьми, обусловлен отсутствием у них доступа к социально значимой информации, что может привести к поведению, не соответствующему принятым в обществе нормам. Глухие люди могут совершать табуированные поступки, которые являются неожиданными, и приписывать свое поведение своей глухоте. В то время как общество стремится создать более благоприятную среду для глухих, отдельные люди также должны учитывать, создают ли они комфорт другим. Непризнание этого фактора может привести к конфликтам. Закон, признающий статус языка жестов, является одним из шагов на пути к интеграции, но важно помнить, что предприятия не несут ответственности за социальное обеспечение.
